Накануне ВЭФ-2019 журнал «Развитие региона» предложил ответить на вопросы об инвестиционной привлекательности Дальнего Востока генеральному директору АНО «Агентство по привлечению инвестиций и поддержке экспорта» (далее по тексту – АНО АПИ) Леониду Петухову.
— Леонид Геннадьевич, сегодня в ДФО действует 19 территорий опережающего развития и свободный порт Владивосток. Расскажите о механизме привлечения инвесторов на эти преференциальные экономические площадки.
— Территорий опережающего развития уже двадцать. Последними стали ТОРы в «новых» дальневосточных регионах — Забайкалье и Бурятии. То есть сейчас ТОРы сформированы в десяти из одиннадцати регионов Дальнего Востока. А есть еще и преференциальный режим свободного порта. Такие зоны существуют в пяти регионах ДФО. Это не только налоговые преференции, это более быстрая процедура получения земельного участка, если это ТОРы, то подведенная инфраструктура — дороги, газ и вода, а в порто-франко — свободная таможенная зона, это административные преференции и снижение проверочных мероприятий. С помощью этих инструментов запущено 1786 инвестиционных проектов на сумму выше 60 млрд долларов США. Начали работу 214 предприятий. Есть и другие варианты поддержки инвестпроектов. Например, предоставление инфраструктурной поддержки или включение проекта в «дальневосточную» госпрограмму. Все эти инструменты запускаются для того, чтобы инвесторам было удобно работать, а проекты были более эффективными с экономической точки зрения.
ТОРы или зоны свободного порта создаются под конкретные проекты. Мы их называем якорными. Это те проекты, которые важны для региона — развития его экономики, у которых есть мультипликативный эффект, то есть они помогают запустить ряд других проектов — строительство вспомогательных производств и заводов. То есть эти зоны создаются тогда, когда мы видим, что определенным инвесторам надо помогать и это будет выгодно региону, что будут созданы новые рабочие места, а на новые налоги будет меняться и социальная сфера — строиться дороги, школы и больницы. Поэтому эти механизмы достаточно пластичны, а ТОРы и зоны свободного порта могут увеличиваться.
Запрос инвестора, специфика проекта диктуют и те предложения, которые мы формируем. Наша задача подобрать и меры поддержки — ТОР или свободный порт, или инфраструктурную поддержку, или варианты льготного кредитования со стороны финансовых институтов, а также помочь инвестору определиться с местом локации. Каждый проект индивидуальный. Нельзя сказать, что мы сделали ряд эталонных кейсов, а теперь в это прокрустово ложе загоняем всех предпринимателей. Мы настроены на точечную работу, на понимание специфики работы и потребностей бизнеса. Потому что важно не то, чтобы инвестор зашел на территорию и приступил к строительству завода, а чтобы все-таки завод был построен и начал работу, чтобы потом можно было обсуждать возможность расширения производства, его связки с другими предприятиями, чтобы вокруг крупных проектов начинали запускаться вспомогательные.
Есть специфика работы с иностранными компаниями. Сейчас 33% прямых иностранных инвестиций, поступивших в РФ с 2014 года, пришли на Дальний Восток. В Дальний Восток инвестируют 17 стран мира: Китай, Япония, Республика Корея, Австралия, Новая Зеландия, Вьетнам и другие. Но, если говорить о ТОРах и СПВ, то большая часть инвесторов — российские компании. Для некоторых инвесторов Дальний Восток в чем-то даже экзотичен. Например, в середине августа масштабная индийская бизнес-миссия посетила Владивосток. Ее возглавил Министр торговли и промышленности Республики Индия Пиюш Гоял, а в ее состав вошли главы четырех штатов, главы 130 компаний. Но этому событию предшествовали роуд-шоу, открытие представительства нашего Агентства в Индии в начале этого года, проведение выездной сессии ВЭФа в Мумбаи. Итогом бизнес-миссии стали не только подписанные меморандумы и соглашения, но также и то, что ряд индийских компаний поехали в дальневосточные регионы, чтобы посмотреть производства и обсудить сотрудничество.
— Практикуется ли формирование кейсовых предложений для инвесторов? Что сегодня входит в инвестиционный портфель ДФО?
— Сейчас в портфеле Агентства находится более 700 проектов. Все они на различной стадии. Мы работаем с инвестором, начиная от идеи проекта до запуска предприятия и расширения производства. Это проработка бизнес-плана и подготовка документов для запуска проекта, определение места локализации производства, проработка финансовой поддержки и поиск соинвесторов. Если говорить об инвестиционной емкости, то значительная часть привлекаемых инвестиций — это проекты горнорудной отрасли, сельского хозяйства и логистики. Среди проектов горнорудной отрасли — запуск строительства Баимского ГОКа и привлечение инвестора для освоения Малмыжского месторождения в Хабаровском крае. Если говорить о сельском хозяйстве, то к реализации инвестиционных проектов приступили вьетнамская компания и китайская компания KANGROW. Обсуждается создание в ДФО молочного кластера, производства которого будут ориентированы на обеспечение продовольствием дальневосточных регионов и экспорт продукции за рубеж. Этому способствует снятие барьеров для поставок молока и молочных продуктов в КНР. Среди проектов в сфере логистики можно выделить проект по строительству зернового речного терминала в Хабаровском крае крупнейшими инвесторами China Harbor и Dongjin (КНР). Мы работаем и по другим направлениям, предлагая инвесторам поддержку проектов в сфере глубокой переработки леса, рыболовстве и аквакультуре, туристическом направлении и строительстве, нефтегазохимии и машиностроении.
Отдельное направление — сотрудничество с региональными инвестиционными агентствами. Мы помогаем регионам оценить инвестиционные проекты с точки зрения их экономического эффекта на среднесрочную и долгосрочную перспективы. Мы создали базу региональных проектов, ряд взяли под свое сопровождение. За такими проектами закреплены как представители АНО АПИ, так и региональных агентств. Также мы помогаем актуализировать инвестиционную стратегию каждого дальневосточного региона. Важно, чтобы не только учитывалась специфика каждой территории, но и усиливались межрегиональные связи, формировалось общее инвестиционное пространство, понятное и удобное для инвесторов. Эти стратегии станут частью одного общего документа — единой информационной стратегией для всего ДФО. Мы провели анализ ключевых трендов развития по отраслям, оценили инвестиционный потенциал отраслей и регионов. На основании этого анализа сформирован и приоритезирован перечень 14 отраслей и типов инвестиционных проектов.
Для создания кластеров рассматриваются восемь отраслей: нефтегазохимия, горнорудная промышленность, лесная отрасль, рыболовство, аквакультура, сельское хозяйство и пищевая промышленность. В качестве одного из приоритетных направлений мы будем осуществлять привлечение инвестиций в развитие промышленности в ДФО, включая создание новых и модернизацию существующих промышленных предприятий. Цель — запустить современные конкурентоспособные производства с внедрением инновационных технологий.
— Из каких источников потенциальный инвестор имеет возможность узнать о перспективах реализации проекта, например, по производству строительных материалов с учетом экономически эффективных ресурсов на конкретной ТОР? Или инициатива должна исходить исключительно от инвестиционной компании и бизнеса?
— Все зависит от целеполагания. Если есть интерес со стороны регионов по запуску определенных проектов и привлечению инвестиций в определенные отрасли, то инициатива идет со стороны, например, нашего агентства. Могут предлагаться определенные меры поддержки для проекта или использоваться механизмы ГЧП. Есть проекты, которым требуется соинвестор, тогда наше агентство ищет для такого партнера. Есть и запросы со стороны бизнеса.
Если говорить о том примере, который вы приводите, то нужно анализировать не только место, где будет построен новый завод, но и куда он будет сбывать свою продукцию, какой будет логистическое плечо, откуда будет поступать сырье. Проекты — это не какие-то теоретические конструкты, а понимание со стороны инвестора, какие параметры проекта, как он будет реализовываться, кто потребитель продукции.
– А есть ли у ТОРов специализации?
— Да, такие специализации есть. «Горный воздух» на Сахалине и «Камчатка» в Камчатском крае имеют туристическую специализацию. В них реализуется до 40 проектов в сфере туризма с общим объемом инвестиций 18,6 млрд рублей. Три дальневосточные ТОР имеют сельскохозяйственную специализацию. Две из них расположены в наиболее перспективных с точки зрения развития сельского хозяйства регионах — Приморском крае (ТОР «Михайловский») и Амурской области (ТОР «Белогорск»). Еще одна аграрная ТОР — «Южная» — была создана в Сахалинской области, где в последнее время уделяется значительное внимание развитию и финансированию сельскохозяйственной отрасли, в том числе для решения проблемы самообеспечения островного региона. В ТОР «ИП «Кангалассы» формируется алмазогранильный кластер. Эти специализации оправданы. Никто не создавал их на бумаге, ТОРы возникали от потребности инвесторов и ожидания рынка.
– На ваш взгляд, проекты стали знаковыми для Дальнего Востока за последние несколько лет?
— Из знаковых проектов, которые за пять лет значимо изменили Дальний Восток — это все, что связано с нефте- и газохимией. Однако это не просто разработка или перевалка. Смысл в том, чтобы создать эффективный кластер, который не только был заточен на переработку сырья, но и давал максимальную отдачу в локальную экономику. Чтобы возле больших заводов возникали предприятия по производству полиэтилена, труб, пластика. И например, в Амурской области мы уже начали к таким проектам подходить.
— Назовите самое значимое событие 2019 года в экономике Дальнего Востока, которое непременно привлечет (или уже привлекает) внимание российских и иностранных инвесторов…
— Я бы не говорил об отдельных событиях, а о трендах. Среди них — изменения в отраслях. Это лесопереработка, сельское хозяйство, рыбоперерабатывающий комплекс. Идет изменение механизмов и достаточно радикальное. Например, на Дальний Восток приходится почти половина земель лесного фонда, в том числе и высококачественная древесина. Правительством РФ принят ряд решений, стимулирующих переработку лесной продукции на нашей территории. Это, в том числе, поэтапное повышение вывозных таможенных пошлин до уровня 80% в 2021 году. Расчетная лесосека составляет порядка 95 млн кубометров. Ежегодный доход по средней цене в 200 долларов за кубометр может составлять более 2 млрд долларов ежегодно. Сейчас ежегодно добывается примерно 23,5 млн кубометров леса. Для отрасли характерны ряд проблем, на которые обращают внимание инвесторы. Так, в частности, нет актуальной информации о фактически доступной лесосеке. Материалы лесоустройства устарели, значительная часть документов подготовлена более 20 лет назад. Несовершенна нормативно-правовая база. Не предусмотрен механизм резервирования лесных участков под приоритетные проекты. Отсутствует эффективный механизм постановки на кадастр ранее неучтенных участков. Условия предоставления лесных участков непрозрачны, оформление занимает много времени, торговля лесом и лесоматериалами ведется на основании демпинговых трансфертных цен, отсутствует единый прозрачный механизм контроля. Задача – сделать так, чтобы все инструменты, вся работа отрасли была понятной, чтобы наконец-то закончилась эра «черных лесорубов», а работали ответственные инвесторы, которые не просто рубят лес, но и занимаются восстановительными работами. Чтобы не было такого, что приходишь туда, где по бумаге хороший лес, а видишь, что все вокруг вырублено и никто не отвечает за то, чтобы посадить деревья. Для этого создается электронная карта, прорабатывается вопрос по созданию Дальневосточного центра компетенций по эффективному управлению лесными ресурсами. И такие же изменения идут в других отраслях. Главная цель одна — сделать так, чтобы ресурсы использовались максимально эффективно, чтобы они приносили пользу регионам и людям, чтобы, например, сельскохозяйственные земли не зарастали бурьянами.
Журнал «Развитие региона» №86/2019